Этническая диаспора как субъект политических коммуникаций

1. В результате анализа сложившихся теоретических парадигм этничности сделан вывод о целесообразности опоры в ходе исследования феномена диаспор на интегрированную концептуальную схему, сформированную на основе методологического синтеза.
2. В процессе уточнения сущностных характеристик «классических» и «современных» диаспор сформулирован принцип «транснационализма», основанный на институционализации транснациональных и трансграничных коммуникаций этнической диаспоры.
3. Исследованы коммуникационные и властно-организационные механизмы жизнедеятельности этнической диаспоры, основу которых составляют процессы трансформации идентичности, обусловленные интеграцией членов диаспоры в политические пространства «исторической родины» и государства проживания.
4. Установлено, что в результате сложных трансформаций пространство международно-политических коммуникаций образует сложную мозаику взаимопроникающих транслокальных культур; формируются новые культурные регионы, структура которых обладает характеристиками сети коммуникаций.
5. Проведен комплексный анализ деятельности диаспоры в качестве субъекта и объекта политического влияния, установлены закономерности и тенденции позитивного и деструктивного участия этнических диаспор в коммуникационных процессах.
6. Проанализированы основные факторы, способствующие и препятствующие формированию и консолидации «русского мира», дана оценка его перспективам.

Теоретическая и практическая значимость

Разработка темы диссертационного исследования способствует расширению научных представлений о сущности и специфике этнической диаспоры как субъекта политических коммуникаций, как значимого участника современных процессов соперничества и сотрудничества на национальном и на международном уровнях. Материалы диссертации могут найти применение в учебном процессе - в преподавании спецкурсов по современным международно-политическим коммуникациям, этнополитологии, основам политической коммуникации для студентов соответствующих специальностей. Положения и выводы диссертации могут представлять интерес для компетентных органов власти, в том числе Министерства иностранных дел Российской Федерации, партийно-политических структур и средств массовой информации. Полученные результаты могут быть также использованы для разработки рекомендаций по улучшению имиджа России как в ближнем, так и дальнем зарубежье, усилению ее международных позиций.

Положения, выносимые на защиту:

1. Этническую диаспору можно представить в виде своеобразного сосредоточения коммуникативных сетей, которые способствуют объединению разрозненных групп иммигрантов на основе этнокультурной идентичности и общих социально-политических интересов, образованию различных форм коллективной, групповой консолидации и коммуникационных узлов диаспоры.
2. Стратегия выживания и развития современной этнической диаспоры заключается в институционализации внутриполитических и трансграничных сетей коммуникаций этнокультурных общин.
3. В качестве участника разноуровневых и разнонаправленных коммуникационных потоков диаспора, обладая специфическим характером состава, ресурсов и целей, претендует на приобретение статуса полноправного субъекта политических отношений, несущего ответственность за сохранение региональной и глобальной безопасности и стабильности.
4. Этнонациональные диаспоры, миновав этап становления и борьбы за выживание, посредством коммуникативной деятельности прямо или косвенно поддерживают историческую родину, поднимают ее благосостояние и авторитет. Характерными являются, в то же время, тенденции узурпирования диаспорами прав на выражение «воли народа» и участие в региональных и локальных конфликтах, в которые вовлечены этнически родственные группы.
5. Формированию «русского мира» в качестве универсального трансграничного и полиэтничного культурного пространства способствует высокий уровень востребованности русского языка, культурно-исторический статус русской культуры на постсоветском пространстве. Одновременно, среди основных факторов негативно воздействующих на процесс консолидации «русского мира» можно отметить низкий уровень институционализации русскоговорящих зарубежных общин, недостаточное использование информационно-идеологических инструментов и неопределенность нормативной базы политико-правовой деятельности российского государства в данном направлении.
6. Постановка проблематики защиты прав зарубежных соотечественников в категориях этничности и попытки их использования в качестве инструмента силового давления – неэффективны; наиболее приемлемый и перспективный вариант — превращение соотечественников в ближнем и дальнем зарубежье в инструмент «soft power», укреплении социокультурных и информационно-идеологических основ «Русского мира».

Апробация работы

Основные положения и выводы диссертации докладывались и обсуждались в ходе Всероссийской научно-практической конференции «Политические коммуникации XXI века» (г. Казань, КГУ, 27-28 февраля 2006 г.); IV Всероссийского конгресса политологов «Демократия, безопасность, эффективное управление: новые вызовы политической науке» (Москва, 20-22 октября 2006 г.); Молодежной международной научной конференции «Тинчуринские чтения» (Казань, 26-27 апреля 2007 г.). Научные результаты исследования были изложены в докладе на заседании Исследовательского комитета по социологии международных отношений Российской социологической ассоциации (3 июля 2008 г.). Положения и выводы диссертации были использованы в исследовательском проекте, получившем грант Министерства образования и науки Российской Федерации, Федерального агентства по образованию (по программе «Развитие потенциала высшей школы») № 4729 «Политические механизмы формирования трансграничных языковых сообществ (на примере русского, тюркских и финно-угорских языков)», а так же для выполнения научно-исследовательской работы по теме «Взаимодействие языка и политики в условиях современного общественного развития», проект № 1.4.09. Научный инструментарий диссертационной работы получил закрепление в ходе работы над научно-исследовательском проектом, получившем грант Академии наук Республики Татарстан № 16-2 (Г / 2008) «Формирование федеральной и региональной политической повестки дня в период выборов в государственную Думу РФ (четвертый, пятый избирательные циклы)». Диссертация была рассмотрена и одобрена в ходе обсуждения на совместном заседании кафедр политологии и права, философии и теоретических основ коммуникации Казанского государственного энергетического университета. Результаты исследования отражены также в публикациях диссертанта.

Структура работы представлена введением, двумя главами, заключением, списком источников и литературы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обоснована актуальность темы, подвергнута анализу степень разработанности темы, изложены цель и задачи диссертационного исследования, определены объект, предмет и основная рабочая гипотеза, определены методы исследования, раскрыты новизна работы, ее теоретическая и практическая значимость, сформулированы положения, выносимые на защиту, представлены формы апробации результатов исследования.

Первая глава «Диаспора в фокусе социально-политических исследований» состоит из трех параграфов. В параграфе «Феномен диаспоры в академическом дискурсе» диссертант анализирует сложившиеся в научной практике подходы и концепции применяемые для объяснения феномена диаспоры, формулирует сущностные характеристики «классических» и «современных» диаспор, утверждает субстантивную обусловленность транснациональности этнической диаспоры.

В ходе ретроспективного обзора исходных процессов и явлений, повлиявших на формирование феномена диаспоры, автор отмечает отсутствие общепринятых подходов и определений в научных исследований, направленных на изучение «классических» диаспор (данную группу составляют еврейская, армянская, китайская диаспоры, конгломерат греческих общин и некоторые другие). В поисках терминологической дефиниции предпринимается анализ наиболее авторитетных теоретических исследований о природе и сущности феномена диаспоры. В результате диссертант выделил следующие исходные характеристики «классических» этнических диаспор: подвижность (иммиграционная основа возникновения), вынужденный характер трансграничного перемещения, наличие сетей коммуникаций, уникальная форма идентичности диаспоры, основанная на коллективной памяти и связующем мифе об этническом материке, имманентный политический конформизм.

Таким образом, автор делает вывод, что в качестве диаспоры мы можем рассматривать этническое сообщество иммигрантского происхождения, балансирующее на границе инкорпорации в принимающее общество и сохранения уникальной этнокультурной идентичности, используя сеть коммуникаций для контактов с «этническим материком» и этнически/конфессионально родственными группами.

В свете проанализированного многообразия точек зрения, диссертантом подчеркиваются те преимущества, которые имеет диаспора благодаря своей способности сохранять и поддерживать разнообразные контакты, в том числе и с другими общинами в разных регионах мира, что предопределяет транснациональный характер интересов и деятельности диаспоры.

Автор обращается к опыту исследования феномена диаспоры, ее роли и места в структуре взаимоотношений принимающего общества и в международном масштабе с позиций структурного функционализма, бихевиоризма, социологии миграции, органических и кибернетических подходов, теории коммуникаций, социального конструктивизма и других теоретических построений. Это позволило выделить ряд сущностных характеристик современных диаспоральных организаций.

Диссертант подчеркивает, что перспективы формирования и развития современных этнических диаспор обусловлены процессами конструирования и развития диаспоральной идентичности, институционализации транснациональных и трансграничных коммуникаций сети общин, которые проявляются в виде особых каналов трансляции культуры, людей, идей и капиталов в национальном, региональном и глобальном масштабах.

Кроме того, в данном параграфе отмечается высокая степень политической активности современных этнических диаспор, которые в силу уникальных структурно-функциональных особенностей обладают потенциальной возможностью включать в сферу влияния своих коммуникационных сетей политические институты государства исхода, государства пребывания и международных государственных и транснациональных акторов.

Параграф «Теоретические аспекты исследования диаспоры в контексте этнической идентичности» посвящен детальному анализу концептуальных рамок основных теоретических парадигм, в научном пространстве которых осмысливаются природа и значимость феноменов этничности и этнической идентичности.

Диаспора и диаспоральный процесс, в основе которого лежит миграция населения, рассматриваются диссертантом с точки зрения научных традиций примордиализма, конструктивизма и инструментализма. В процессе компаративистского анализа научного инструментария обозначенных парадигм автор приходит к промежуточному выводу, что они не носят взаимоисключающий характер, напротив, могут дополнять друг друга, взаимно расширяя познавательный потенциал.

С позиций примордиалистского подхода этничность понимается как разумеющаяся данность человеческого бытия, имеющая объективную основу в природе или в обществе. Соответственно, этническая идентичность рассматривается в качестве жестко фиксированной характеристики индивида, полученной при рождении и закрепляющей психологическую духовную реальность связи индивида с конкретной этнической группой. Отмечено, что на примордиалистский подход сильное влияние оказал эволюционизм делающий акцент на биологических, генетических, географических и органических факторы этничности, и культурно-исторический подход, в котором генезис общности культуры, языка, религии, норм социального поведения понимается через призму многовекового исторического опыта группы.

Диссертант делает наблюдение, что с точки зрения сторонников примордиализма этническая диаспора, как, впрочем, любое иное этническое сообщество, застрахована от ассимиляции и потери идентичности в процессе своего существования. Обоснована существенная объяснительная ограниченность примордиализма, что связанно, прежде всего, с излишней постулированностью, догматичностью парадигмы, отсутствием приемлемой научной гибкости.

В понимании конструктивистов этничность предстает как процесс социального конструирования воображаемых общностей, основанных на вере в то, что они объединены естественными связями, единым типом культуры, системой идей об общности происхождения и совместной истории. Тем не менее, значительная часть членов диаспоры может игнорировать или даже отрицать призывы реализовать свои социально-политические, этнокультурные и иные потребности в рамках этнообщины. Их идентичность часто носит комплексный характер и нередко связана с другими социальными коалициями — прежде всего с государством проживания и с гражданской принадлежностью. Некоторая часть этой пассивной или молчаливой «диаспоры» может быть мобилизована активистами в той или иной ситуации при определенных условиях.

Концепция инструментализма рассматривает этническую принадлежность в одном ряду с принадлежностью индивида к группам интересов или партийной принадлежностью, что позволяет трактовать этничность с позиций рационального выбора, возникающего в динамике соперничества политических элит.

Среди множества научных концепций, существующих в пространстве парадигмы инструментализма, пристальное внимание автора обращено к концепциям многогранной идентичности А. Дер-Карабетяна и множественной идентичности Г.Тэжфела, которые допускают одновременную принадлежность индивида ко многим социальным группам, что является важной отправной точкой понимания психосоциальных аспектов феномена диаспоры.

На стыке парадигм конструктивизма и инструментализма диссертант предпочел определить этничность как определенную форму социальной организации этнокультурных отличий.

В конце параграфа автор делает заключение, что интеграция наиболее значимых аспектов обозначенных парадигм в целостную теорию этничности наиболее перспективна на основе методологического синтеза. При этом отмечается, что конструктивизм наиболее чувствителен к социальному контексту проявлений этничности и диаспоральности, которые рассматриваются как форма организации социокультурных различий в обществе и выражения индивидуальных и коллективных «представлений об этих различиях».

Параграф «Структурно-функциональные характеристики диаспоры» раскрывает специфические механизмы жизнедеятельности этнической диаспоры, представленной многообразием этнообщин, связанных сетью коммуникаций.

Отмечено, что функционирование диаспоры в современных условиях построено на принципах устойчивости и эффективности. При этом исследователи далеко не всегда могут определить четко выраженный элемент управления и власти в диаспоре, более того, чаще речь идет о слабой детерминированности отношений внутри диаспоры или вовсе об отсутствии формализованных связей между участниками. Таким образом, на первый план выходит проблема дефиниции особого каркаса, мешающего процессам дезорганизации диаспоры, преподнося ее как слаженный организм.

Автор отмечает, что основу диаспорального процесса составляет стратегия общины, которая сводится к формирования как можно большего числа автономных этнокультуных общин, способных поддерживать социальную практику взаимодействия иммигрантов и содействовать адаптации вновь прибывших, с целью сохранения наиболее важных элементов этнического самосознания, улучшения политико-правового статуса участников в процессе их последовательного включения в жизнедеятельность мультикультурного сообщества.

Этнообщина, являющаяся продуктом диаспоральных процессов, это главный, ключевой элемент диаспоры, ее ядро, без которого трудно представить само существование такого явления, как диаспора.

Далее диссертант обращает внимание на связывающие все этнообщины коммуникационные потоки, и делает вывод, что наиболее интенсивные потоки коммуникации между общинами, существующие в пределах определенного географического региона, образуют узел диаспоры.

Узел диаспоры, как отмечает автор, функционирует как коммуникационная матрица этнообщин, для которых характерна специфическая культурная идентичность, отражающая особенности жизни в данном регионе, данном обществе. Согласно такому критерию можно провести довольно четкую границу между одним узлом диаспоры и всеми остальными. Поэтому регионально-культурный признак является одной из значимых характеристик узла.

Далее, принимая во внимание несовпадающие социо-культурные, экономико-политические и многие другие условия функционирования общин, расположенных в различных узлах диаспоры, диссертант делает вывод о латентной сущности межузловой коммуникации в рамках диаспоры.

Саму диаспору можно представить в виде своеобразной оболочки сетей коммуникации, которые объединяют разрозненные общности индивидов на основе этнокультурной идентичности диаспоры, образуя общины и узлы коммуникации, связывающих общины в контексте единого коммуникационного поля.

Также в параграфе подвергается изучению многочисленные функциональные аспекты существования этнической диаспоры. Выделяются два уровня функционирования этнодиаспоральных организаций.

На первом (внутреннем) уровне общинные организации диаспор решают вопросы, связанные с жизнедеятельностью общины и их отношениями с государственными структурами и институтами гражданского общества в принимающей стране. К второму уровню отнесены функции, посредством которых диаспора осуществляет контакты с исторической родиной и с иными акторам, вовлеченными в сети диаспоральных коммуникаций. На каждом из этих двух уровней функции диаспор разделяются на три широкие категории: сохранение, защита и стимулирование развития общины.

По сферам жизненно необходимого присутствия диаспор выделяются социокультурные, экономические, политические и коммуникационные комплексы функций диаспоры, которые в свою очередь имеют как внутренний, так и внешний характер реализации.

Возвращаясь к особенностям организационных механизмов общины диаспоры, диссертант выделяет два аспекта управления: явный и скрытый. В основе явного аспекта управления лежит деятельность элитарной группы общины, основанная, прежде всего на экономическом и социальном превосходстве. В контексте узла диаспоры явный аспект управления может быть обусловлен деятельностью состоятельной властной общины.