Авторефераты диссертаций >> Структура и динамика политического класса современной россии
Второй этап (1993-1999 гг.) характеризовался созданием ядра политического класса, в который вошли представители группы радикальных реформаторов. Это ядро образовалось на высшем уровне исполнительной ветви власти и представляло собой канал нетрадиционного социального представительства, источником которого выступала т.н. ельцинская «семья» – неформальная и антиконституционная политическая группа, отстаивавшая преимущественно интересы крупного бизнеса. На данном этапе резко возросло влияние экономической элиты, внутри которой начался масштабный процесс концентрации экономических ресурсов. В результате, роль данного слоя стала сводится не только к лоббированию интересов и обмену ресурсами с политическим классом, но к активному и прямому воздействию на сам политический класс, в котором начало значительно возрастать представительство крупного бизнеса. Более того, начался процесс обратной горизонтальной мобильности, в результате которого многие члены экономической элиты, вышедшие из советского политического класса, стали рекрутироваться в новый российский политический класс и занимать ключевые позиции в институциональной иерархии власти. С другой стороны, данный этап характеризовался институциональным усилением роли парламента, внутри которого шла межфракционная борьба с целью создания альтернативных центров принятия решений.
На третьем этапе (1999-2004) вторым президентом РФ В.В.Путиным был обозначен принцип «равноудаленности олигархов от власти», одной из основных целей которого было, во-первых, устранение каналов влияния «семьи» и, во-вторых, образование нового ядра политического класса. Данная цель была окончательно достигнута лишь к 2003-2004 гг., которые были ознаменованы существенным укреплением позиций партии «Единая Россия» и рядом громких отставок в исполнительной ветви политического класса (прежде всего, М.А.Волошина и М.М.Касьянова). Ключевой характеристикой политического класса на третьем этапе стало резкое усиление приоритета исполнительной власти над законодательной, которое произошло на фоне укрепления властной вертикали. Это привело к снижению роли парламента в политическом процессе.
Данная тенденция еще более укрепилась на четвертом этапе (2004 г. – по настоящее время). Другая важная характеристика последних двух этапов касается взаимодействий политического класса и экономической элиты. Несмотря на призывы снизить роль данного слоя в политическом процессе, в России «сформировались специфические «контракт-отношения», уже не сводящиеся к простому обмену услугами между политиком и бизнесменом, скорее они предусматривают взаимную стратегическую и тактическую поддержку в рамках длительного сотрудничества» 26.
В параграфе обоснован вывод о том, что в российской политической системе преобладает модель бюрократического корпоративизма, когда интересы финансово-промышленных групп тесно переплетаются с интересами политического класса. Члены политического класса зачастую действуют исходя из модели рентоориентированного поведения (rent seeking behavior), стремясь обменивать административный ресурс на экономический капитал и привилегии.
Во втором параграфе второй главы «Анализ динамики и социальный состав политического класса в 1999-2007 гг.» подробно анализируется социальная структура политического класса, особенности политической мобильности и рекрутирования, а также исследуется габитус политического класса в период 1999-2007 гг., т.е. в период президентства В.В.Путина. Основным инструментом эмпирического анализа политического класса стал социально-профессиональный классификатор, разработанный автором для систематизации и изучения биографических данных членов политического класса. В ходе исследования были проанализированы личные биографии 1252 членов политического класса.
Было показано, что, в отличие от англо-американской и японской модели рекрутирования, в СССР и России элитарность ВУЗа не играла и не играет решающего значения при инкорпорации в политический класс, что приближает данную модель скорее к итальянскому и испанскому образцу. Изучение системы вторичного образования, через которую прошли 48% членов политического класса путинского созыва, позволило сделать вывод о том, что основными качествами, которые требуются от современных политиков, являются навыки административного управления.
С другой стороны, исследование позволило зафиксировать значительный прирост числа предпринимателей и индивидов, имеющих экономическое образование. Это связано с тем, что, взяв на себя функции экономического управления, у политического класса возникает необходимость в рекрутировании компетентных менеджеров и экономистов, способных отвечать за вопросы выработки экономического курса государства и взаимодействия с экономической элитой, чьи интересы агрегирует политическая система. Подобная ситуация позволяет говорить о развитии отдельных элементов предпринимательской модели поведения, когда политический класс стремится использовать имеющиеся ресурсы максимально эффективным способом, что позволяет повысить интегральный результат государственной деятельности.
В ходе исследования был также произведен анализ гендерной структуры политического класса. Был сделан вывод, что низкое представительство женщин в политическом классе (7%) связано в первую очередь с институциональными факторами, а именно – с особенностями развития политической культуры и внутренними особенностями структуры политического класса, в котором исторически сильна патриархальная тенденция.
Было обоснован тезис о том, что изменение поведенческой структуры политического класса при В.В.Путине было охарактеризовано усилением практик трех основных социальных групп: бюрократии, бизнесменов, представителей силовых структур. Причем, особенно подчеркивается увеличение роли бюрократического габитуса, как матрицы практик мышления и поведения. Этот феномен можно объяснить тем, что с усилением роли исполнительной ветви власти, возросла необходимость инкорпорации профессиональных администраторов, которые должны были обеспечить координацию взаимодействий и связей между различными сегментами и ядром политического класса в выстроенной властной вертикали.
Исследование каналов рекрутирования позволило сделать вывод об усилении неформальных каналов формирования политического класса, что связано, прежде всего, с развитием неформальных, патрон-клиентских отношений. Данный процесс ведет к падению уровня легитимности в процессе рекрутирования членов политического класса, происходящему на фоне падения доверия населения к институтам власти и к институту выборов. Наконец, можно говорить о снижении уровня конкуренции и конфликтности между политическими субъектами за право инкорпорации в политический класс, что связано со стабилизацией кадрового состава и увеличением количества институциональных фильтров.
В третьем параграфе второй главы «Политический класс как субъект общественного развития» было акцентировано внимание на роли политического класса в процессах общественно-экономического развития России. Было показано, в какой степени деятельность политического класса является эффективной с точки зрения выполнения тех функций и ожиданий, которые возлагает на него общество. Политическая эффективность, в широком значении, может быть характеризована двумя взаимосвязанными критериями: уровнем развития гражданского общества внутри страны и обеспечением конкурентоспобности государства на международном уровне. Фактически, данные положения сформулированы в «Концепции социально-экономического развития России до 2020 г.», согласно которой к 2020 году ожидается выход России на 5-е место в мире по объемам подушевого ВВП, а численность среднего класса должна превысить 50% населения страны.
Показано, что несмотря на то, что, с макроэкономической точки зрения, Россия в период президентства В.В.Путина достигла высокого уровня развития, это не привело к появлению ни многочисленного среднего класса, ни влиятельных институтов гражданского общества. По словам президента Д.А.Медведева, хотя «демократические институты в целом сформированы и стабилизированы, но их качество весьма далеко от идеала»27. В параграфе был обоснован тезис о том, что исполнительная власть не способна агрегировать интересы столь же эффективно как политические партии и группы интересов. Фактически, данная функция, в отсутствие действенных институтов представительства интересов, оказалась возложена на бюрократию, которая, в силу российской специфики, заинтересована скорее в отстаивании собственных интересов, нежели чем интересов эфемерного гражданского общества и национальных стратегий развития. На практике, это выражается в том, что «определенные инстанции на местах занимаются, в основном, тем, что получают административную ренту с малого и среднего бизнеса»28. Таким образом, региональные и муниципальные администрации считают себя вправе, с помощью изъятия у малого и среднего бизнеса тех или иных неформальных выплат, получать неформальные доходы, никак не способствуя его развитию. Подобная тенденция ведет лишь к такому явлению как системная коррупция, по уровню которой Россия занимает 147-е место в мире, вместе с Бангладешем, Кенией и Сирией. Таким образом, зарождение гражданского общества тормозиться еще до того, как конкретные интересы успевают артикулироваться и дойти до ядра политического класса.
Был обоснован вывод о том, что на этом фоне единственным эффективным элементом обратной связи между гражданским обществом и политическим классом становится лоббистская деятельность. Причем естественное преимущество получают те группы интересов, который располагают наибольшим объемом ресурсов. По мнению автора, наиболее реалистичными на данный момент вариантами решения данных проблем являются, во-первых, усиление борьбы с коррупцией на всех уровнях власти, во-вторых, улучшение профессиональных качеств как членов политического класса, так и администраторов средних слоев институциональной властной иерархии.
В Заключении диссертации подведены итоги и сформулированы основные выводы исследования.
По теме диссертации опубликованы следующие работы:
- Представлена в перечне публикаций ВАК: Политический класс как ключевая категория политического процесса // Ученые записки РГСУ. Москва, 2007. №4. 1 п.л.
- Интеллигенция и культурный капитал в российской политике: точки пересечения // Научный общественно-политический журнал УрГУ «Без темы». Екатеринбург, 2007. №3(5). 0,7 п.л.
- Усиление предпринимательской функции политического класса при В.В.Путине как фактор макроэкономических изменений // Вестник МФЭИ. Москва, 2007. №22. 0,5 п.л.
- Анализ гендерной структуры политического класса современной России // Сборник материалов социологической конференции «Сорокинские чтения 2008». 0,2 п.л.
1 См., например: Pareto V. The Rise and Fall of Elites. New Jersey, 1968; Mosca G. Ruling>
2 См., например: Острогорский М.Я. Демократия и политические партии. М., 1997; Медушевский А.Н. Острогорский и политическая социология в XX веке // Социологические исследования. 1993. №1; Михельс Р. Социология политической партии в условиях демократии // Диалог. 1990. №5, 9; 1991. №4; Michels R. Political Parties: A Sociological Study of the Oligarchical Tendencies of Modern Democracy. Ontario, 2001.
3 См., например: Ортега-и-Гассет И. Восстание масс. М., 2008; Blau P. The Dynamics of Bureaucracy: A Study of Interpersonal Relations in Two Government Agencies. Chicago, 1963; Лассуэлл Г.Д., Рогоу А.А. Власть, коррупция и честность. М., 2005; Lasswell H. Power and Personality. New York, 1967; Stogdill R.M. Handbook of Leadership: A Survey of Theory and Research. New York, 1974; Тойнби А.Дж. Постижение истории. М., 1996.
4 См., например: Dye T.R. Who's Running America? Institutional Leadership in the United States. New Jersey, 1976; Bottomore T. Elites and Society. New York, 1989.
5 См., например: Mills C.W. The Power Elite. New York, 1956; Hunter F. Community Power Structure. A Study of Decision-makers. Chapel Hill, 1953; Domhoff W. Who Really Rules? New Haven and Community Power Reexamined. New York, 1978.
6 См., например: Miliband R. The State in Capitalist Society. New York, 1969.
7 См., например: Etzioni-Halevy E.>
8 См., например: Sartori G. Il Parlamento Italiano. Napoli, 1963; Cotta M. The Italian Political>
9 См., например: Martin J. Piero Gobetti's Agonistic Liberalism // History of European Ideas. 2006. Vol. 32. Issue 2.
10 См., например: von Beyme K. The Concept of Political>
http://ioew.de/governance/english/veranstaltungen/Summer_Academies/SuA2Mayntz.pdf; Stolz K. The Political>
11 См., например: Ашин Г.К. Элитология. М., 2005; Ашин Г.К. Элитология в системе общественных наук // Общественные науки и современность. 2003. №4; Ашин Г.К. Дискуссии о структуре власти и структуре элит в США // Общественные науки и современность. 2001. №1; Гаман-Голутвина О. Политическая элита: определение основных понятий // Полис. 2000. №3; Гаман-Голутвина О. Политические элиты России. Вехи исторической эволюции. М., 2006; Крыштановская О.В. Анатомия российской элиты. М., 2004; Ашин Г.К., Охотский Е.В. Курс элитологии. М., 1999; Чирикова А.Е. Стратегии региональных элит: экономика, модели власти, политический выбор. М., 2000; Понеделков А.В., Старостин А.М. Региональные административно-политические элиты России: прошлое, настоящее, будущее // Полис. 2008. №6; Агапонов А.К., Акопов Г.Л., Игнатов В.Г., Понеделков А.В., Старостин А.М. Политические элиты современной России: профессионализм, ответственность, эффективность. Ростов на Дону, 2003; Акопов Г.Л., Понеделков А.В., Старостин А.М. Партийные элиты и партийное строительство в современной России // Власть. 2003. №12; Заславская Т.И. Современное российское общество: Социальный механизм трансформации. М., 2004; Рывкина Р.В. Влияние новой правящей элиты на ход и результаты экономических реформ // Социологические исследования. 1995. №11; Кислицын С.А. Научная элита в системе политической власти. М., 2008; Карабущенко П.Л., Карабущенко Н.Б. Психологические теории элит. М., 2007; Дука А.В. Эволюция константы: российские элиты в историческом контексте // Полис. 2008. №6; Мохов В.П Политическая элита в СССР // Перспективы. 1991. №8; Мохов В.П., Региональная политическая элита России. Пермь, 2003.
12 Авраамова Е.М., Дискин И.Е. Социальные трансформации и элиты // Общественные науки и современность. 1994. №3; Дубин Б.В. К вопросу о выборе пути: элиты, масса, институты в России и Восточной Европе 1990-х годов // Вестник общественного мнения: Данные. Анализ. Дискуссии. 2004. №6; Елизаров В.П. От авторитаризма к демократии: две модели // Pro et Contra. 1998. №3; Крыштановская О.В. Трансформация старой номенклатуры в новую российскую элиту // Общественные науки и современность. 1995. №1; Дука А.В. Перспективы социологического анализа властных элит // Журнал социологии и социальной антропологии. 2000. №1; Левада Ю.А. Элитарные структуры в советской и постсоветской ситуации // Общественные науки и современность. 2007. №6.
13 См., например: Мартынова М.Ю. Политическая элита как фактор социальных изменений в современной России. Автореф. дис.... д-ра полит. наук. М., 2001; Силакова И.В. Взаимодействие федеральной и региональной элит в условиях политической трансформации современного российского общества. Автореф. дис.... канд. полит. наук. М., 2001; Батраева О.Б. Социальные механизмы воспроизводства и рекрутирования современной российской политико-административной элиты. Автореф. дис.... канд. социол. наук. Саратов, 2002; Федин В.А. Характер противоречий в социальной организации и деятельности современной российской административной элиты. Автореф. дис.... канд. социол. наук. Саратов, 2004; Негруль С.В. Формирование региональных элит: ценности и идеология. Автореф. дис.... канд. социол. наук. М., 2004; Лапина Н.Ю. Региональные элиты: процессы формирования и механизмы взаимодействия в современном российском общества. Автореф. дис.... д-ра полит. наук. М., 2004; Гузельбаева Г.Я. Формирование политической элиты в контексте трансформации социальной структуры современного российского общества. Автореф. дис.... канд. социол. наук. Казань, 2005; Ишакова Е.В. Генезис и тенденции развития региональной элиты России в модернизационный период. Автореф. дис.... канд. полит. наук. М., 2007; Марковкин А.А. Механизмы рекрутирования политической элиты в регионе: на примере Волгоградской области. Автореф. дис.... канд. социол. наук. Волгоград, 2008.
14 См.: Понеделков А.В., Старостин A.M. Российские элиты на рубеже XX-XXI веков: особенности генезиса, взаимодействий и позиционирования во власти \\ Властные элиты современной России. Ростов-на-Дону, 2004.
15 См.: Дука А.В. Перспективы социологического анализа властных элит // Журнал социологии и социальной антропологии. 2000. Т.III. Вып. 1.
16 См.: Рывкина Р.В. Влияние новой правящей элиты на ход и результаты экономических реформ // Социологические исследования. 1995. №11; Заславская Т.И. Современное российское общество: Социальный механизм трансформации. М., 2004.
17 См.: Российская элита на переходе. Стенограмма лекции О.В.Крыштановской в клубе Bilingua, прочитанной 29 мая 2008 // http://polit.ru/lectures/2008/07/31/rus_elita.html
18 Отчасти, это связано с тем, что многие российские элитологи, например, Г.К.Ашин, П.Л.Карабущенко, А.М.Старостин, А.В.Понеделков, О.В.Гаман-Голутвина, А.Е.Чирикова полагают, что в России действует структурная модель властных элит Ч.Р.Миллса и Ф.Хантера, что ведет к слиянию элитных групп из различных социальных сфер в единый господствующий субъект общества. См.: Понеделков А.В., Старостин А.М. Элитологи об элитах: анализ мнений экспертного сообщества // Материалы круглого стола «О результатах исследования проблем «элиты» в сегодняшней России». Третий всероссийский социологический конгресс. М., 2008 //
http://isras.ru/abstract_bank/1207724649.pdf
19 По верному замечанию Г.Ленски, наличие правящего класса не является данностью любого общества. По его мнению, в странах советского типа или в американской политической системе действительно существует тенденция к возникновению сплоченного центра власти, в то время как в ряде стран Европы (например, Австрии, странах Скандинавии) власть дисперсна и не ведет к возникновению единого господствующего субъекта. См.: Lenski G. Power & Privilege. A Theory of Social Stratification. North Carolina, 1984. P. 323-324.
20 См., например: Пинчук К.В., Амелин В.Н. Социальные трансформации и формирование политического класса в России // Мир России. 2001. №4; Пинчук К.В. Социальная мобильность и особенности политической стратификации в современной России. Автореф. дис.... канд. социол. наук. М., 2001; Федотова В.Г. Политический класс, население и территория // Свободная мысль — XXI. 2004. №2.
21 С 2005 года в России выходит журнал «Политический класс». См. также, например: Шевцова Л. Россия как вызов // Новая газета. №57. 06.08.2008; Черкасов Г. Секрет ширмы // Коммерсантъ «Власть». №44 (797). 10.11.2008; Злобин Н. Качество государства: Легитимность лидера // Ведомости. 65 (2335). 13.04.2009; Белуза А. Медведев развел выборы, как мосты // Известия. 28.04.2009.
22 См., например: Пантин И.К. Демократия в России: противоречия и проблемы // Полис. 2003. №1; Механик А.Г. Гражданское общество и правовое государство // Общественные науки и современность. 1999. №1.
23 См., например: Вебер М. Основные понятия стратификации // Социологические исследования. 1994. №5; Маркс К. Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта // Избранные произведения. М., 1979; Сорокин П. Человек, цивилизация, общество. М., 1992; Бурдье П. Социология политики. М., 1993; Lenski G. Power & Privilege. A Theory of Social Stratification. North Carolina, 1984; Parkin F.>
24 См., например: Радаев В., Шкаратан О. Социальная стратификация. М., 1996; Шкаратан О.И. Тип общества, тип социальных отношений. О современной России // Мир России. 2000. №2; Шкаратан О.И. Социальная стратификация в постсоветской России: от сословно-слоевых к классовым отношениям // Социальная стратификация. М., 1996; Шкаратан О.И., Ильин В.И
