Репродуктивная культура: тенденции развития и механизмы трансляции в современном российском обществе

Работа базируется как на классических теориях социокультурной динамики, принципах структурализма и функционализма (Б. Малиновский, Дж. Мердок), неоэволюционизма (Л. Уайт), так и постмодернистских теориях и концепциях: теория практик (П. Бурдье), концепция глобализации (З. Бау­ман), концепция демографического перехода (А. И. Антонов, С. П. Капица), концепции модернизации и культурологизации (А. Я. Флиер) российского образования. В качестве теоретических методов, адекватных задачам данного исследования также использовались: структурнофункцио­наль­ный, сравнительноисторический, аксиологический, понятийнокатего­риаль­ный, квалиметрический анализ, методы классификации и типологизации, моделирования и проектирования, а также эмпирические методы – наблюдения, анкетного опроса, анализа текстов.

Научная новизна исследования.

1. С позиции теории и истории культуры разработаны теоретикоме­то­до­логические основы научной рефлексии репродуктивной культуры как целостной социокультурной реальности, ее исторической динамики, современного состояния (в российских условиях), трансляции (на уровне общества) и формирования (на уровне личности).

2. Уточнен и дополнен понятийный аппарат, отражающий сущность, содержание, структуру, а также процессы развития и трансляции рассматриваемой культуры: «репродуктивная культура», «повседневные репродуктивные практики», «репродуктивное самоопределение личности», «репродуктивный конформизм», «биосоциальные риски репродуктивного поведения», «девиантное репродуктивное поведение», «деинтимизация репродуктивных практик», «абортная культура», «прокреационные потребности», «прокреационная интенциональность сознания», «прокреационная интерсубъективность», «прокреационное образование».

3. Разработана структурнофункциональная модель репродуктивной куль­туры, определено ее содержательное наполнение и функциональное назначение, установлены связи с другими подсистемами культуры повседневности.

4. Определена роль социокультурных факторов, трансформирующих репродуктивную культуру, предложена классификация ее исторических типов: архаичная, аграрная, индустриальная, постиндустриальная (современная) репродуктивная культура человека.

5. Выявлены тенденции развития репродуктивной культуры (рационализации, десакрализации, профессионализации, деинтимизации, сглаживание гендерной асимметрии, возрастание индивидуальной субъектности, коммерциализации повседневных репродуктивных практик, универсализации и целенаправленной трансляции рассматриваемой культуры).

6. Даны характеристики повседневных культурных практик репродуктивного поведения в современном российском обществе, актуализирующие биосоциальные риски, сопутствующие репродукции человека.

7. Предложен комплекс критериев квалиметрического анализа современного состояния рассматриваемой культуры на микро и макроуровнях и определена российская специфика репродуктивной культуры, сформировавшейся в условиях советского и постсоветского общества.

8. Разработана авторская концепция и спроектирована модель прокреационного образования как инновационного механизма трансляции репродуктивной культуры, раскрыта взаимосвязь прокреационного образования с половым, сексуальным, патриотическим и гражданским воспитанием молодежи. Выявлена специфика трансляции рассматриваемой культуры в российских условиях профессионального и дополнительного образования.

Теоретическая значимость исследования.

Разработка концепта «репродуктивная культура» служит основанием мало разработанного структурного сегмента культурологического знания, посвященного изучению культурной обусловленности процессов репродукции человека.

Уточнен и дополнен понятийнокатегориальный аппарат, необходимый для конструирования репродуктивной культуры как целостной социокультурной реальности.

Предложенная структурнофункциональная модель репродуктивной культуры выступает концептуальным базисом для определения типологии, функционального назначения и исторической динамики данной культуры, проектирования наиболее приемлемых вариантов ее дальнейшего развития в целях преодоления существующих противоречий, характерных для европейской цивилизации и современной России.

Разработано теоретическое обоснование прокреационного образования как целенаправленного механизма трансляции репродуктивной культуры в отечественной системе профессионального образования.

Основные концептуальные идеи обогащают теоретическую базу исследования культуры повседневности, открывают перспективы дальнейшего культурологического анализа как современной репродуктивной культуры, так и других ее исторических типов. Результаты и выводы диссертации могут выступать методологической основой научной разработки прокреационной сферы жизнедеятельности личности и общества.

Практическое значение исследования заключается в возможности использования его результатов в культурнопросветительской, научномето­ди­ческой, преподавательской деятельности. Идеи и выводы диссертации применимы: 1) в процессе дальнейшей модернизации отечественной системы образования, учитывающей необходимость целенаправленной трансляции репродуктивной культуры; 2) для регуляция социокультурных процессов на федеральном, региональном и муниципальном уровнях, в целях преодоления депопуляционных тенденций в России; 3) для повышения качества работы учреждений культуры и образования, социальных служб в целях решения практических вопросов, связанных с репродуктивным самоопределением личности.

Материалы диссертации, а также разработанный и апробированный учебнометодический комплекс элективного курса «Репродуктивная культура молодежи», могут быть использованы: в системе профессионального образования для слушателей гуманитарного профиля (философов, культурологов, историков, социологов, педагогов, психологов и др.); в системе переподготовки кадров в целях повышения квалификации специалистов, работающих с семьей и молодежью; в системе дополнительного образования в рамках культурнопросветительских программ для будущих родителей.

Личный вклад автора состоит в разработке теории репродуктивной культуры: ее понятийного аппарата, структурнофункциональной модели, исторической типологии, раскрывающей тенденции ее развития; выявлении и исследовании механизмов трансляции репродуктивной культуры в современном российском обществе; обосновании и проектировании модели прокреационного образования как целенаправленного механизма трансляции репродуктивной культуры, апробации этой модели с участием автора.

Соответствие диссертации паспорту научной специальности. Работа выполнена в соответствии со следующими пунктами паспорта специальности 24.00.01 «Теория и история культуры»: 1.02. – теоретические концепции культуры; 1.03. – исторические аспекты теории культуры, мировоззренческие и ментальные аспекты теории культуры; 1.05. – морфология и типология культуры, ее функции; 1.11 – взаимоотношение универсального и локального в культурном развитии; 1.13. – факторы развития культуры; 1.16 – традиции и механизмы культурного наследования; 1.18 – культура и общество; 1.20. – культура и субкультуры; 1.23. – личность и культура; 1.32. – система распространения культурных ценностей и приобщения населения к культуре.

Положения, выносимые на защиту:

1. Репродуктивная культура представляет собой динамическую ценностнонормативную систему, предназначенную для регуляции исторически трансформирующихся репродуктивных потребностей человека и общества за счет амбивалентной направленности сдерживания и реализации способности продолжения рода. Данная культура является качественной характеристикой жизнедеятельности мужчин и женщин, основанной на общечеловеческой ценности деторождения как одного из показателей полноценной жизни человека. Сущность репродуктивной культуры раскрывается в ее соотношении с такими видами культуры, как: сексуальная культура, культура здоровья, родительская культура, культура повседневности.

2. На основе системного и деятельностного подходов предложена структурнофункциональная модель репродуктивной культуры, состоящая из трех подсистем: ментальной, пронатальной и антинатальной, которые включают ценностнонормативный, когнитивный, практикоповеденческий слои, имеющие свое специфическое наполнение. Наличие пронатальной и антинатальной подсистем отражает амбивалентную сущность рассматриваемой культуры, обусловленную двойственной природой репродуктивного поведения человека. Репродуктивной культуре наряду с универсальными функциями (регулятивной, адаптивной, коммуникативной, трансляционной, социализации и инкультурации) присуще и специальное назначение – снижение биосоциальных рисков, сопутствующих репродукции человека. Данная функция наполняется вариативными смыслами на уровне личности, государства и общества в определенных культурноисторических условиях.

3. Сравнительноисторический анализ позволил выделить четыре основных типа репродуктивной культуры: архаическая, аграрная, индустриальная и постиндустриальная (современная), в ходе эволюции которых наметились тенденции рационализации и десакрализации репродуктивной культуры, сопровождающиеся нарастанием репрессивного отношения к способности продолжения рода, невротизацией и медикализацией репродуктивного поведения, его дифференциацией от сексуального поведения. В эпоху постмодерна состояние репродуктивной культуры человека определяется влиянием новых тенденций, таких как возрастание индивидуальной субъектности, деинтимизация и коммерциализация повседневных репродуктивных практик, а также профессионализация, универсализация, целенаправленная трансляция и сглаживание гендерной асимметрии рассматриваемой культуры. Под влиянием этих тенденций для современного типа репродуктивной культуры, развивавшейся в условиях европейской цивилизации, характерна переоценка духовных оснований репродукции человека, выражающаяся в доминировании ценностей свободы и безопасности, девальвации ценностей родства, родительства и долга, что стимулирует развитие ее антинатальной и ограничивает пронатальную подсистему.

4. Выявленная на основе феноменологического подхода российская специфика репродуктивной культуры прослеживается в каждой из ее подсистем. В ментальной – наличие асоциального имиджа многодетности, предельно либеральные правовые и этнографические нормы, регулирующие репродуктивное поведение, стихийность и низкая степень ответственности за его последствия. В пронатальной – нелегальность практик домашнего родоразрешения, низкая востребованность дополнительных образовательных услуг в период ожидания ребенка. В антинатальной – традиционно высокая распространенность девиантных способов регулирования способности продолжения рода.

5. Анализ механизмов трансляции репродуктивной культуры показал существование двух принципиально различных групп: одни механизмы действуют стихийно и фрагментарно, но при этом имеют широкую аудиторию воздействия (семья, Интернет, СМИ); другие (конфессии, общественные организации, медикосоциальные службы, учреждения дополнительного образования) оказывают влияние узконаправленно, фокусируясь на определенных группах населения, но в целом их деятельность в российских условиях не обеспечивает культурной преемственности традиционных, обладающих национальноэтнической самобытностью, и инновационных компонентов репродуктивной культуры.

6. Актуализация ресурсных возможностей репродуктивной культуры для позитивных личностных и общественных преобразований обусловили необходимость разработки массового и целенаправленного механизма ее трансляции – прокреационного образования, представляющего собой целостную систему полисубъектной культурнопросветительской деятельности, направленной на создание условий для превентивного репродуктивного самоопределения студенческой молодежи. Культурная миссия прокреационного образования заключается в сохранении старых и формировании новых традиций, обеспечивающих культурную преемственность в прокреационной сфере жизнедеятельности личности и общества. Предлагаемая модель прокреационного образования состоит из концептуальносодержательного, организационнодеятельностного, мониторингового блоков и предназначена для реализации в учреждениях профессионального образования.

Апробация исследования и внедрение его результатов.

По теме диссертационного исследования опубликованы 4 монографии, 3 учебнометодических издания, 42 статьи (14 из них в изданиях, рекомендованных ВАК РФ).

Результаты и выводы исследования прошли апробацию в выступлениях и докладах диссертанта на международных конференциях: «Семья – будущее России» (Екатеринбург, 2004), «Демографические проблемы современного общества» (Балашов, 2007), «Человек в российской повседневности: история и современность» (Пенза, 2009), «Особенности формирования здорового образа жизни: факторы и условия» (УланУде, 2009), «Мужское и мужественное в современной культуре» (СанктПетербург, 2009), «Социальная безопасность и защита человека» (Пермь, 2010), «Модернизация системы образования в глобальном образовательном пространстве» (Туркестан, 2010), «Система ценностей современного общества» (Новосибирск, 2011); «Гуманитарные науки и современность» (Москва, 2011), «Семиосфера» Ю. М. Лотмана: рецепции в современном социальногуманитарном знании» (Москва, 2012); на Всероссийских конференциях: «Татищевские чтения: актуальные проблемы науки и практики» (Тольятти, 2007); «Актуальные проблемы взаимодействия науки и практики в развитии образования» (Краснодар, 2008), «Идеологические аспекты методологического обеспечения научных исследований» (Москва, 2010), «VI Сорокинские чтения» (Москва, МГУ, 2010), «Практики повседневности» (Екатеринбург, 2011); «Историческая динамика российских нравов: консерватизм vs модернизация» (Екатеринбург, 2012); на региональных конференциях: «Преемственность поколений: социальнодемографические аспекты» (Екатеринбург, 2011), «Феномен повседневности в философском измерении» (Екатеринбург, 2011).

Результаты исследования использованы: при разработке и реализации муниципального гранта администрации г. Екатеринбурга: «Воспитание репродуктивной культуры молодежи», реализованного на базе ФГБОУ ВПО «Уральский государственный педагогический университет» (УрГПУ) совместно с НОУ «Уральский центр дополнительного образования» (2006–2008 гг.); в рамках студенческих конференций и круглых столов для специалистов, проходивших на базе УрГПУ и других вузов г. Екатеринбурга (2007–2012 гг.).

Многие идеи и положения апробированы в лекционных курсах: «Культурология», «Репродуктивная культура молодежи», читаемых автором для студентов, магистрантов и аспирантов УрГПУ; а также в ходе проведения культурнопросветительских программ для будущих родителей на базе Дворца культуры «Эльмаш» (г. Екатеринбург).

Диссертация была обсуждена и рекомендована к защите на заседании кафедры культурологии Уральского государственного педагогического университета 6 декабря 2012 г. (протокол № 5).

Структура и объем работы. Диссертация включает: введение, четыре главы, состоящие из тринадцати параграфов, заключение, библиографический список и три приложения.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ДИССЕРТАЦИИ

Во введении обоснована актуальность темы исследования, проанализирована степень ее разработанности, сформулирована научная проблема, цель, задачи, гипотеза исследования, теоретикометодологическая база, положения, выносимые на защиту, научная новизна, теоретическая и практическая значимость результатов диссертационной работы.

В первой главе «Репродуктивная культура как объект культурологического исследования» определяется понятие «репродуктивная куль­тура» и ряд других понятий, раскрывающих ее содержание, структуру, функциональное назначение и местоположение в мире культуры.

Параграф 1.1. «Культурологический подход к изучению репродуктивного поведения человека» посвящен рассмотрению существующих методологических подходов в изучении репродуктивного поведения человека, а также определению сути культурологического подхода в исследовании прокреационной сферы жизнедеятельности личности и общества.

В данном параграфе отмечается, что в социальногуманитарном знании в соответствии с проблематикой и методологией различных наук об обществе и человеке сформировалось несколько подходов к изучению репродуктивного поведения человека: медикоантропологический, биоэтический, демографический, социологический, экономический, гендерный, психологопеда­го­ги­ческий, этнографический. В рамках последнего подхода культурные контуры репродукции нашли отражение в работах Б. Малиновского1 (1929 г.), М. Мид (1949 г.)2 и ряда других авторов еще в первой половине ХХ в., но репродуктивное поведение не являлось предметом самостоятельного исследования, а рассматривалось в тесной связи с проявлениями сексуальности человека. Исключение составляет уникальная работа К. Форда3 (1945 г.), который проанализировал практики и верования, касающиеся зачатия, развития плода, абортов и контроля над рождаемостью в 64 разных обществах, но этот ценнейший фактологический материал не содержал концептуальных обобщений относительно социокультурных регулятивов репродуктивного поведения.

В современных гендерных и антропологических исследованиях отечественных и зарубежных авторов, посвященных анализу репрезентаций женского тела и материнства, деторождение определяется как всецело культурный процесс. Отталкиваясь от этих представлений, диссертант полагает, что проблематика человеческой репродукции нуждается в культурологическом анализе, а само понятие «репродуктивное поведение человека», помимо существующих трактовок, необходимо дополнить культурологическим содержанием.