Параллельная речь в построении сюжета драматургического произведения

МОСКОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ГУМАНИТАРНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

им. М.А. ШОЛОХОВА

На правах рукописи

ЕМЕЛЬЯНЕНКО Анжела Борисовна

ПАРАЛЛЕЛЬНАЯ РЕЧЬ В ПОСТРОЕНИИ СЮЖЕТА ДРАМАТУРГИЧЕСКОГО ПРОИЗВЕДЕНИЯ

Специальность: 10.02.04. – германские языки

по филологическим наукам

АВТОРЕФЕРАТ

диссертации на соискание учёной степени

кандидата филологических наук

Москва

2011

Работа выполнена на кафедре теории и методики преподавания иностранных языков Московского государственного гуманитарного университета

им. М.А. Шолохова

Научный руководитель:	доктор филологических наук, профессор Инна Георгиевна Кошевая
Официальные оппоненты:	доктор филологических наук, профессор Левченко Марина Николаевна
	кандидат филологических наук, доцент Радзивилова Ольга Александровна.
Ведущая организация:	Российский университет дружбы народов

Защита состоится « 21 » июня 2011 года в 13 часов

на заседании диссертационного совета Д - 212.136.07 при ГОУ ВПО «Московский государственный гуманитарный университет им. М.А. Шолохова» по адресу: 109391, г. Москва, ул. Рязанский проспект, дом 9.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке ГОУ ВПО «Московский государственный гуманитарный университет им. М.А. Шолохова»

Электронная версия автореферата размещена на официальном сайте ГОУ ВПО «Московский государственный гуманитарный университет им. М.А. Шолохова» http// http://mgopu.ru

Автореферат разослан «20» мая 2011 года.

Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат исторических наук,

профессор А.С.Калякин

ОБЩАЯ ХАРАТЕРИСТИКА РАБОТЫ

Реферируемая диссертация посвящена исследованию одной из наиболее актуальных на сегодняшний день проблем лингвистики – изучению текста для выявления его лингвистических особенностей.

Актуальность данной диссертации обуславливается общим состоянием современной текстологии, поставившей перед учеными целый ряд проблем, одной из которых является область композиционного структурирования текста в процессе преобразования его в художественное произведение. Параллельная речь (ПР), рассматриваемая в диссертации не только с точки зрения описания ее сути, но и в плане определения форм ее функционирования в сюжете драматургического текста как завершенного произведения, входит в эту проблему и в силу своей неизученности подлежит детальному рассмотрению.

Объектом диссертации является лингвистический анализ текста, исследуемого в ходе его композиционного построения на глубинном и поверхностном уровнях.

Предметом исследования выступает ПР, функционирующая на пересечении авторского ракурса и сюжетной перспективы при формировании композиционной стороны текста как максимально объемной и относительно закрытой единицы речи.

Материалом исследования были избраны тексты таких наиболее известных трагедий и исторических хроник В. Шекспира, как «Макбет», «Гамлет, принц Датский», «Юлий Цезарь», «Отелло», «Генрих IV», «Ромео и Джульетта» и другие драматургические произведения.

Темой данной диссертации является рассмотрение одного из способов построения сюжета драматургического текста, где автор при декодировании схематичного макета произведения использует прием введения параллельного минисюжета как линии, соединяющей авторский ракурс с сюжетной перспективой.

Гипотеза исследования заключается в выдвинутом нами предположении о том, что ПР является лингво-психологическим средством и имеет свои дифференциальные признаки, позволяющие ей сосуществовать с общесценической речью, где ПР реализует себя как минисюжет, предваряющий восприятие основного сюжета в строго определенной концептуальной позиции автора.

Цель исследования определяется данной гипотезой в плане раскрытия способов работы автора над текстом при декодировании исходного макета произведения.

Для выполнения указанной цели были поставлены следующие задачи:

1. Проанализировать глубинно-кодовый макет произведения с точки зрения заключенного в нем авторского ракурса для выделения составляющих его ключевых понятийно-смысловых компонентов.

2. Соотнести каждый из них с декодирующей линией сюжетной перспективы.

3. Определить границы ПР в их отношении к авторскому ракурсу и сюжетной перспективе и тем самым обосновать выдвинутое нами положение о сущности ПР как особом лингвистическо-психологическом факторе, активизирующим воздействие содержательно-идеологической стороны текста на ее восприятие реципиентом.

Теоретическое значение исследования состоит в предлагаемой систематизации тех внутренних и внешних признаков, которые выделяют ПР в особую лингво-психологическую единицу сценического текста с присущими лишь ей дифференциальными признаками, позволяющими драматургу не только выразить основное фабульное содержание произведения, но, главное - представить его в том минисюжете, где сконцентрирован основной замысел пьесы.

Методологической основой диссертации являются труды отечественных и зарубежных исследователей в области текстологии, изучение которых позволило нам выделить ПР как многоаспектную структурно-семантическую и композиционно-психологическую единицу текста.

В течение последних десятилетий языкознание вплотную подошло к рассмотрению единиц, близких ПР. (см. диссертации Ю.Гущиной, Т.А.Фоменко, С.Г. Геворкян, О.А. Радзивиловой, В.В. Ларкина, В.В. Сарычева, С.А.Ковальчук, Е.А. Харламова, Е.В. Устякиной и др.) Их работы проводились на основе концепции И.Г. Кошевой о двухуровневом построении сюжета, но конкретно они касались таких его компонентов, как реплики, монологи, фольклорные мотивы, авторская речь, эпиграф и др., то есть моментов, близких ПР, но непосредственно ПР не являющихся. Поэтому, основываясь на имеющихся теоретических данных, мы попытались проанализировать ПР в свете ее двухуровневого выражения.

Научная новизна исследования состоит в том, что в нем впервые:

1. дано детализированное описание ПР как особого феномена композиционной стороны драматургического текста;
2. раскрыта формальная и семантическая сущность ПР как составной части общей драматургической речи в плане нахождения общих и дифференциальных черт, выделяющих ПР в самостоятельный компонент текстологии;
3. показана роль функциональной смысловой зависимости в пределах этого вида речи в границах авторского ракурса и сюжетной перспективы;
4. представлено описание ПР как одной из максимально объемных единиц текстологического плана, связанных с раскрытием творческой лаборатории драматурга при композиционном построении сюжета;
5. ПР соотнесена с глубинным и поверхностным уровнями языка как относительно открытый минисюжет в рамках абсолютно закрытого сюжета завершенного произведения, по отношению к которому ПР является его интродуктивно прологовой частью;
6. продемонстрированы точки пересечения кодовых единиц исходного макета текста на глубинном уровне с декодирующими их единицами целостного произведения на поверхностном уровне.

На защиту выносятся следующие положения:

1. ПР драматургического произведения имеет свои отличительные признаки, неоднозначно проявляющиеся на различных уровнях пирамиды языковых абстракций;

2. ПР является внутренним дополнительным текстом, идущим параллельно основному тексту и выступающим своеобразным минисюжетом, как бы «внедренным» в канву целостного произведения, но являющимся в нем относительно самостоятельной единицей текстологического порядка;

3. Текст ПР непременно пересекается с целостным произведением в своих инвариантах, семантических ядрах, центральных звеньях и смысловом узле.

Практическая значимость исследования состоит в том, что результаты, полученные в ходе анализа ПР, позволяют повысить эффективность процесса обучения специалистов гуманитарного профиля и могут быть использованы: 1) при написании курсовых и дипломных работ соответствующего научного профиля; 2) в лексических курсах лексикологии и стилистики; 3) при анализе произведений, избранных для домашнего чтения; 4) в спецкурсах по отдельным разделам текстологии и теории текста; 5) при обучении переводу художественных текстов на основе параллельности построения сюжета с целью более активной мобилизации и заострения внимания реципиента на идеологической концепции автора; а так же 6) при развитии у студента способности к самостоятельному творческому анализу художественного теста.

В ходе работы над фактическим материалом нами были использованы следующие методы:

1) метод лингвистического описания; 2) метод лингвистического моделирования; 3) метод классификации; 4) метод комплексного анализа, включающий в себя как описательную, так и контрастивную оппозицию в той части, которая способствовала более тщательному анализу фактического материала, касающегося проблем ПР; 5) метод экстрагирования ПР из текста; 6) метод схематичного моделирования.

Апробация результатов исследования проводилась в выступлениях на кафедре теории и методики преподавания иностранных языков Московского государственного гуманитарного университета им. М.А. Шолохова. Были сделаны доклады на следующих конференциях: «Актуальные проблемы языкознания в XXI в.» (МГГУ, 2009); «Язык и межкультурная коммуникация в образовании и современном мире» (МГГУ, 2010); «Иностранный язык юридической специальности. Проблема перевода межкультурной коммуникации» (РПА Минюста России,2011). Результаты исследования нашли отражение в девяти статьях и двух методических разработках, докладывавшихся на заседаниях вышеназванной кафедры и получивших её одобрение.

Структура работы определяется поставленными в ней исследовательскими задачами. Диссертация, общим объемом 191 страницы, состоит из введения, пяти глав с выводами к каждой из них, заключения, приложения, списка использованной литературы, насчитывающего более 250 источников на русском и иностранном языках, и 42 схемы и таблицы.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

Во «Введении» излагаются основные положения исследования; предлагается гипотеза, лежащая в основе анализа фактического материала; определяется цель, задачи и методы исследования; описывается его объект и предмет; дается перечень литературных источников, на которых базируется анализ; перечисляются положения, выдвигаемые на защиту; формулируются данные, полученные в ходе исследования и впервые вводимые в текстологию; перечисляются конференции, где докладывался ход работы и ее результаты.

В главе I - «К теории вопроса» - текст рассматривается как главный объект текстологии, где сюжет, получая свое воспроизведение через функциональную смысловую зависимость, имеет две формы своего выражения:

а) на глубинном уровне, будучи представлен в закодированном виде, соответственно тому, как видит его сам автор в своем авторском ракурсе;

б) и на поверхностном уровне, то есть в декодированном виде, будучи выражен описательно в свете сюжетной перспективы, как его должен воспринять реципиент в завершенном произведении.

На линии авторского ракурса сюжет раскрывается в виде содержания, закодированного в кодово-схематичном макете, а на линии сюжетной перспективы он представлен в виде фабулы, декодирующей этот исходный кодово-схематичный макет.

Поэтому говорить о тождестве сюжета, фабулы и содержания можно, на наш взгляд, только в том случае, если это тождество подтверждено его адекватностью в отношении к глубинному и поверхностному уровням, объединенных действием функциональной смысловой зависимости, которая представляет авторский ракурс и сюжетную перспективу как две формы репрезентации сюжета.

На глубинном уровне изложения сюжет имеет прямую линию, идущую от его начала до завершения и включающую в себя такие кодовые единицы, как инвариант, семантическое ядро, центральное звено и смысловой узел. Относясь к внутренней речи, они существуют в сознании автора, вписываясь в схематично-кодовый макет сюжета.

На поверхностном уровне представление сюжета получает форму внешней, т.е. продолжительной речи, границы которой определяются всей линией сюжетной перспективы, имеющей не прямое, а прерывающееся, зигзагообразное представление.

Текстологические формы ее выражения ограничены четырьмя типами речевых ситуаций, каждая из которых соответствует одному из компонентов авторского ракурса и определенному структурному разделу пьесы.

Позволим себе дать следующую схему их соотнесения:

Рис. 1 – Схема соотношения компонентов глубинного и поверхностного уровней

Как следует из рис. 1 микротематическая речевая ситуация описательно декодирует инвариант, тематическая описательно декодирует семантическое звено, макротематическая описательно декодирует центральное звено, а контекстологическая так же описательно декодирует смысловой узел.

На основе вышесказанного мы не можем считать высказывание текстом, так как в силу своей ситуативности оно лишено непосредственной связи с функциональной смысловой зависимостью.

Вопрос о том, является ли сюжет речью автора, кодово-схематичным макетом или готовым произведением, решается нами комплексно: сюжет – это и речь автора, и кодово-схематичный макет, и завершенное произведение, но представленное по-разному на глубинном и поверхностном уровнях. Мы полагаем, что фабула появляется только на поверхностном уровне, а содержание существует на двух уровнях: на глубинном в виде кодово-схематичного макета, а на поверхностном – в виде целостного текста. Сюжет же остается неизменным, так как на обоих уровнях он состоит из трех аспектов: содержательного, психолого-коммуникативного и мировоззренческого, последовательно раскрывающих вопрос, касающийся сюжета и композиции в их отношении к тексту, поскольку именно эти аспекты являются основополагающими в ходе функционирования ПР в тексте.

Приведенный анализ позволяет сформулировать следующие выводы: первая глава в трех составляющих ее параграфах последовательно рассматривает весьма объемную проблему, касающуюся сюжета и композиции ПР внутри текста на его глубинном и поверхностном уровнях.

Глава II - «Параллельная речь как особый вид драматургического произведения» - анализирует драматургическую (или иначе: общесценическую) речь с целью показать идентичные и дифференциальные признаки, которые, с одной стороны, объединяют ее с ПР, а с другой - разделяют их, позволяя считать ПР самостоятельной единицей текстологии.

Сущность ПР даже при ее беглом рассмотрении сводится к тому, что она течет параллельно с общим течением сценической речи, как бы проходя рядом и не привлекая к себе особого внимания в силу своей кажущейся малозначимости. Приведем слова прорицателя о назревающих в Риме событиях и, казалось бы, случайно появившихся божественных силах, в стихийном буйстве встревоживших граждан Вечного Города, как именовали Рим в те времена.

Soothsayer Caesar!/ CAESAR Ha! who calls?/ CASCA Bid every noise be still: peace yet again!/CAESAR Who is it in the press that calls on me?/ I hear a tongue, shriller than all the music,/ Cry 'Caesar!' Speak; Caesar is turn'd to hear./Soothsayer Beware the ides of March./CAESAR What man is that?/ BRUTUS A soothsayer bids you beware the ides of March./CAESAR Set him before me; let me see his face./CASSIUS Fellow, come from the throng; look upon Caesar./CAESAR What say'st thou to me now? speak once again./Soothsayer Beware the ides of March./ CAESAR He is a dreamer; let us leave him: pass./ ПРОРИЦАТЕЛЬ Цезарь! ЦЕЗАРЬ Что? Кто зовет? КАСКА Пусть водворится полное молчанье! Музыка смолкает. ЦЕЗАРЬ Кто тут в толпе меня зовет? Я слышал, Как, заглушая музыку, раздался Крик "Цезарь". - Цезарь слушает тебя. ПРОРИЦАТЕЛЬ Ид марта берегись. ЦЕЗАРЬ Кто он такой? БРУТ Ид марта опасаться прорицатель Тебе советует. ЦЕЗАРЬ Пусть подойдет, Я на него взгляну. КАССИЙ Эй, выходи! Смотри на Цезаря! ЦЕЗАРЬ Теперь что скажешь? ПРОРИЦАТЕЛЬ Ид марта берегись. ЦЕЗАРЬ Он полоумный. Так пройдем же мимо.

Рис. 2 – Текстовая иллюстрация. В.Шекспир «Юлий Цезарь» акт 1 сцена II

Такая кажущаяся случайность совпадения различных событий, как бы не относящиеся к сюжету пьесы, но происходящих «почему-то» параллельно с ним, позволяет рассматривать этот вид сценической речи как параллельный. Появление этого вида происходит: 1) то ли в самом начале пьесы, где ПР предвосхищает сюжет, в связи с чем создается впечатление несвязанности с ним.

Thunder and lightning. Enter three Witches First Witch When shall we three meet again/ In thunder, lightning, or in rain?/ Second Witch When the hurlyburly's done,/When the battle's lost and won./ Third Witch That will be ere the set of sun./ 1-я Ведьма Когда нам вновь сойтись втроем В дождь, под молнию и гром? 2-я Ведьма Как только отшумит резня, Тех и других угомоня. 3-я Ведьма То будет на исходе дня.

Рис. 3 – Текстовая иллюстрация. В. Шекспир «Макбет» акт 1 сцена I

2) то ли появление ПР происходит на фоне уже разыгравшихся событий, когда сама ПР воспринимается как одно из событий, незначительных по своей отнесенности к сюжету в виде его дополнения и некоторой промежуточной детализации текста.

HAMLET / I heard thee speak me a speech once, but it was/ never acted; or, if it was, not above once; for the/ play, I remember, pleased not the million; 'twas\ caviare to the general: but it was--as I received/ it, and others, whose judgments in such matters/ cried in the top of mine--an excellent play, well/ digested in the scenes, set down with as much/modesty as cunning. ГАМЛЕТ Я слышал, как ты однажды читал монолог, но только он никогда не игрался; а если это и было, то не больше одного раза; потому что пьеса, я помню, не понравилась толпе; для большинства это была игра; но это была -как я ее воспринял и другие, чье суждение в подобных делах погромче моего, - отличная пьеса, хорошо распределенная по сценам, построенная столь же просто, сколь и умело.