Личность и творчество и.а. бунина в оценке французской критики

На правах рукописи

Кривцова Светлана Анатольевна

Личность и творчество И.А. Бунина в оценке

французской критики

Специальность 10.01.01 – русская литература

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

кандидата филологических наук

Орел– 2008

Работа выполнена на кафедре русской литературы XX-XXI веков

и истории зарубежной литературы

ГОУ ВПО «Орловский государственный университет»

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Михеичева Екатерина Александровна,

Орловский государственный университет

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

Дефье Олег Викторович,

Московский педагогический

государственный университет

кандидат филологических наук

Бондарева Наталия Алексеевна,

Орловский государственный

институт экономики и торговли

Ведущая организация: ГОУ ВПО «Рязанский государственный университет им. С.А. Есенина»

Защита состоится « 22 » мая 2008 г. в 14.00 часов на заседании диссертационного совета Д 212.183.02 ГОУ ВПО «Орловский государственный университет» по адресу: 302026, Орел, ул. Комсомольская, 41.

С диссертацией можно ознакомиться в научной библиотеке Орловского государственного университета.

Автореферат разослан « 11 » апреля 2008 г.

Ученый секретарь диссертационного совета

кандидат филологических наук, доцент А.А. Бельская

Общая характеристика работы

Творчество И.А. Бунина периода эмиграции до недавнего времени в силу известных исторических обстоятельств оставалось малоизученным «пластом» русской литературы и в то же время особенно привлекательным для читателей, критиков, литературоведов, которых не могла не интересовать судьба первого Нобелевского лауреата среди русских писателей. Еще в меньшей степени известной была реакция эмигрантской и французской критики на появление созданных в этот период значительных произведений И.А. Бунина, таких, как «Окаянные дни», «Жизнь Арсеньева», «Темные аллеи», «Митина любовь», и на его дооктябрьское творчество. Публикация в 1980-е – 2000-е годы воспоминаний о Бунине – В.Н. Муромцевой-Буниной, Г. Кузнецовой, М. Бахраха, Т. Муравьевой-Логиновой и др., статей о нем писателей - эмигрантов первой «волны» - Г. Адамовича, В. Ходасевича, Ф. Степуна, П. Струве, В. Вейдле, П. Бицилли, обращение к откликам и исследованиям французских писателей и критиков, современников Бунина - А. Жида, Ф. Мориака, Р. Роллана, А. де Ренье; выход в свет новых научных трудов о Бунине как российских - А. Бабореко, Д. Николаева, О. Сливицкой, О. Михайлова, О. Коростелева, Т. Двинятиной, О. Бердниковой, так и зарубежных – Ю. Мальцева, Т. Николеску, С. Крыжицкого, К. Ошар, Г. Симонова, Р. Герра, исследователей, архивистов, коллекционеров, приоткрыл «завесу» над ранее запретной темой.

В настоящее время не существует научного труда, в котором были бы широко представлены и обобщены оценки личности и творчества Бунина во Франции. Поскольку именно с Францией связаны более тридцати лет жизни Бунина, и именно во Франции он, покинув Россию, продолжал писать о ней, создавать шедевры, позволившие ему претендовать на Нобелевскую премию и получить ее, восполнить этот пробел в воссоздании картины жизни и творчества Бунина нам представляется необходимым.

Актуальность исследования состоит в осмыслении инонациональной рецепции творчества И.А. Бунина в межкультурном диалоге, в насущной потребности российской литературоведческой науки, для которой творчество писателей - эмигрантов в целом, и «первой волны» в том числе, остается одной из малоизученных и перспективных проблем.

Научная новизна диссертации определяется следующим:

а) для создания более полной картины развития русской литературы первой половины ХХ века исследуется «образ другой страны», внедренный в иноязычное поле писателями - эмигрантами;

б) И.А. Бунин, сохранивший приверженность классической традиции, наиболее полно воссоздавший образ утраченной родины, первым из русских писателей получивший Нобелевскую премию, представлен как «медиатор поколения» писателей - эмигрантов;

в) в работе впервые вводится в научный оборот, подвергается систематизации и типологизации новый материал (из российских архивов – РГБ, ИМЛИ, ОГЛМТ – в переводе автора), касающийся осмысления французской критикой творчества И.А. Бунина.

Цель работы: рассмотреть весь «комплекс» оценок, которые получило творчество И.А. Бунина во французской (включая эмигрантскую) критике, а также степень воздействия на писателя двух культур – русской и французской.

Для достижения цели необходимо решение следующих задач:

• Рассмотреть влияние факта эмиграции на творчество русских писателей, Бунина в том числе, «поля власти» - на «поле литературы»;
• Представить творчество И.А. Бунина как неотъемлемую часть литературы «русского зарубежья»;
• Рассмотреть поэтапно восприятие бунинского творчества во Франции, обосновать это восприятие инонациональной спецификой критического подхода;
• Определить комплекс основных характеристик личности и творчества И.А. Бунина во французской критике;
• Определить сферу воздействия французской культуры на творчество русского писателя.

Объектом исследования стали монографии, статьи, очерки, воспоминания, интервью, корреспонденции французских писателей, критиков, литературоведов, в которых дается оценка произведений И.А. Бунина, формируется представление о личности писателя. В отдельных случаях, когда возникает необходимость воссоздания более обстоятельной характеристики творчества И.А. Бунина в иноязычной критике, привлекаются источники на других языках.

Предметом рассмотрения в диссертации стала проблема формирования имиджа русского писателя в инонациональном поле и функционирования в нем русскоязычных произведений.

Материалом исследования явился обширный материал франкоязычных и русскоязычных (изданных во Франции) критических работ, посвященных творчеству И.А. Бунина, фактам его биографии, творчеству других писателей русского зарубежья. Автор широко привлекает архивный материал, а также предлагает собственный перевод французских источников, ранее не публиковавшихся на русском языке.

Основными методами исследования стали: биографический, функциональный, историко-литературный, сравнительно-типологический. Использование данных методов позволяет создать целостную картину восприятия личности и творчества И.А. Бунина во Франции.

Теоретическо-методологическую базу диссертации составили научные труды в области теории художественного текста (А. Потебня, Ю. Лотман, Б. Томашевский, Ш. Ледре, К. Ошар), функционирования литературы (И. Тэн, Г. Плеханов, А. Скафтымов, Д. Лихачев), сравнительно - исторического литературоведения (А. Веселовский, В. Жирмунский, Р. Барт), герменевтики (П. Рикёр, М. Бахтин, П. Бурдье).

На защиту выносятся следующие положения:

• Писатели-эмигранты «первой волны» свою миссию видели в том, чтобы вдали от родины сохранить русскую культуру. И.А. Бунин оказался в числе тех, кто наиболее плодотворно способствовал решению этой задачи.
• Жизнь Бунина на долгие годы оказалась связанной с иноязычной культурой, и «поле власти» не могло не оказать на него влияния. Но и в этих условиях Бунин оказался верен ранее сформировавшимся принципам жизни и творчества, и «адресатом» его произведений, в первую очередь, оставался русский читатель.
• Французской критикой Бунин был воспринят как наиболее яркий представитель «чужой» культуры, с которой, вследствие происшедших исторических событий, неизбежно должен был сблизиться французский читатель и критик.
• Отношение к творчеству Бунина во Франции менялось в разные исторические периоды: от незначительного интереса к нему в 20-е годы - до вспышки внимания в 30-е годы - к новой «волне» интереса в 90-е годы, результатом чего стали серьезные научные исследования его творчества.
• Личность и творчество И.А. Бунина стали объектом внимания многих известных французских писателей, критиков, литературоведов. Восприятие творчества Бунина иноязычной аудиторией определяется спецификой подхода к нему: образ «осознанного другого» проходит проверку сформировавшимися в данной языковой группе художественными представлениями и принципами.

Структуру диссертации определяют ее цель и задачи. Работа состоит из Введения, двух глав, Заключения, Списка литературы и Приложения, которое составляют неизвестные ранее российскому читателю статьи о Бунине на французском языке. Общий объем работы составляет 220 страниц. Список литературы включает 190 наименований.

Теоретическая значимость работы состоит в уточнении представлений о рецепции, о «диалогичности» литературного процесса, о соотношении оригинального текста и перевода.

Практическая значимость работы. Положения и выводы диссертации могут быть привлечены для дальнейшего исследования произведений И.А. Бунина и критического осмысления его творчества на родине и за рубежом, а также найти применение в практике вузовского преподавания: при подготовке лекционных курсов по истории русской литературы, литературы русского зарубежья, спецсеминаров и спецкурсов, посвященных творчеству И.А. Бунина.

Апробация результатов работы проводилась на аспирантском объединении и заседаниях кафедры русской литературы XX – XXI веков и истории зарубежной литературы Орловского государственного университета в ходе обсуждения материалов и результатов исследования. Основные положения диссертационного исследования были представлены в докладах на международных научных конференциях в Орле: «Литература XX – XXI веков: история и поэтика» (2002), «Центральная Россия и литература русского зарубежья» (2003), «Творчество писателей-орловцев в истории мировой литературы» (2004), «Творческое наследие И.А. Бунина: традиции и новаторство» (2005), «Славянских чтениях» (2005); в Воронеже в 2004 г. - на международной научной конференции «Мир идей и взаимодействие культур в литературе нового времени». Основные положения диссертационного исследования отражены в 6 публикациях.

Основное содержание работы.

Во Введении, помимо актуальности, новизны и других параметров, определяющих качественный уровень диссертации, дано теоретическое обоснование рассматриваемых проблем.

Поскольку «произведение искусства является одновременно моделью двух объектов – явления действительности и личности автора…»,1 вопрос о соотношении данных «объектов» является актуальным и не имеет однозначного решения. Согласно теории одних исследователей (И. Тэн), не следует забывать, что «всякая литература неизменна лишь в более или менее широких пределах исторической эпохи и понятна для слоев населения определенного социального и культурного уровня».2

Разновидностью данной концепции следует считать сравнительно - исторический метод в литературоведении, сторонники которого (А. Веселовский, В. Жирмунский) утверждают, что «новые» мотивы - это существовавшие ранее у других народов, в иные времена мотивы, данные в новой интерпретации, и «поэтический прогресс состоит в том, что в прежние образы внесено более человечных мотивов, более понятной нам психологии, более современной рефлексии».3

Формалисты признают самостоятельное развитие литературы, вытекающее лишь из «имманентных», свойственных самой литературе возможностей, тем самым, отрицая действенное влияние на литературный процесс «предметно-словесной организации». Однако и в этом случае неизбежно учитывается объективно существующее явление – адресат. Поскольку искусство имеет знаково-коммуникативную функцию, художник доносит свою моделирующую систему до сознания аудитории (Ю. Лотман), и адресат не просто пассивно воспринимает творение художника, но активно воздействует на процесс создания произведения искусства. Как считает немецкий исследователь Вольфганг Изер, настоящее понимание текста приходит только в процессе его конкретизации. Литературное произведение появляется, когда происходит совмещение текста и воображения читателя, и это «всегда имеет место в действительности».

Идею активного адресата, не только индивидуально воспринимающего текст, но и воздействующего на автора, отстаивает родоначальник психологической школы А.А. Потебня. По мнению ученого, «читатель может лучше самого поэта постигать идею его произведения. Сущность, сила такого произведения не в том, что разумел под ним автор, а в том, как оно действует на читателя, следовательно, в неисчерпаемом возможном его содержания».4

Разработкой теории и принципов истолкования текстов занимается относительно молодая наука герменевтика, в настоящее время являющаяся методологической основой гуманитарного знания. Отношение письма к слову и слова к событию и его смыслу лежит в основе герменевтической проблемы.

Однако само это отношение возникает не иначе, как в цепи интерпретаций, которые и образуют историю герменевтики. (П. Рикёр) М. Бахтин основой художественного творчества и гуманитарных наук считал диалогичность: высказывания автора (тексты) направлены на другое полноправное сознание, в рамках которого «имеет место активность вопрошающая, провоцирующая, отвечающая, соглашающаяся, возражающая». Движение данного текста от исходной точки назад - «прошлые контексты», вперед – «предвосхищение будущего контекста» - М. Бахтин характеризовал как «этапы диалогического движения понимания.5 В диалоге преодолевается «чуждость чужого», между его участниками устанавливается согласие.

В последнее время за рубежом все более популярной становится нетрадиционная герменевтика, так называемая «герменевтика - 2», которая направлена на выяснение подоплеки явного смысла, на разоблачение «ложного сознания», «срывание масок». В данном случае интерпретации перестают обладать диалогической активностью, утрачивают тенденцию к обретению согласия, «разъяснение» носит крайне субъективный характер.

Ярким примером «разоблачающей герменевтики» является теория французского исследователя П. Бурдье. Главную задачу П. Бурдье видит в том, чтобы «подтолкнуть читателя к разрыву с рутиной ординарного мышления и восприятия».6

Первым шагом к подобному «разрыву» Бурдье считает утверждение полной зависимости «литературного поля» от «поля социального».

«Литературное поле» представляет собой поле сил, воздействующее на всех вступающих в него «агентов» («интеллектуалов», «творцов») по-разному, и занимает подчиненную позицию по отношению к «полю власти», которое представляет собой «пространство силовых отношений между агентами и институциями, обладающими капиталом».

Характеризуя творческий процесс, автор использует такие термины, как «культурная продукция», «поле культурного производства», «рыночная словесность» и другие, подтверждающие, на наш взгляд, принадлежность к монологической ветви герменевтики, не нуждающейся как в диалоге, так и в обретении знания. Нам представляется, что теория Бурдье чужда по самой своей сути русской литературе, в которой на основных этапах ее развития доминировало индивидуальное, творческое начало, и это правило распространяется на русское зарубежье, в том числе на Бунина, который сумел уйти от большевистского «поля власти», да и зарубежным писателем не стал ни в какой мере, не понял и не принял их «систему координат».

Авангард читающей публики, в первую очередь вступающей в диалог с авторами, являют собой критики, представляющие «литературу о литературе». Их деятельность является весьма существенным компонентом функционирования литературы. Критика – «организатор художественно - творческого процесса, влияющий на все его звенья и на характер взаимодействия между ними», ее задача - оценивать литературное произведение, опираясь на глубокие знания законов литературного развития, учитывая индивидуальность писателя, обосновывая свои суждения. Литературная критика выполняет функции творческого посредника между автором и читателем. Она способна стимулировать и направлять читательскую деятельность. Оценивая конкретные произведения, критика имеет и обобщающее значение, так как рассматривает литературный процесс современности, формирует художественно – эстетические вкусы. Пример тому – деятельность таких известных критиков, как В.Г. Белинский, Н.Г. Чернышевский, Д.И. Писарев, Н.А. Добролюбов.

В свете существующей проблемы «теоретического и исторического рассмотрения» литературного произведения необходимо определиться в трактовке таких понятий, как литературоведение и критика, между которыми есть и моменты сближений, и моменты отталкиваний. В науке о литературе на этот счет нет единого мнения. Так, Р. Барт считает, что «…критика не есть наука. Наука изучает смыслы, критика их производит… она занимает промежуточное положение между наукой и чтением».7 В то же время один из видных теоретиков искусства начала века, Д.С. Мережковский, выделял три разновидности критики: научную критику, «у которой есть пределы», объективную художественную критику, «которая также ограниченна», и критику «субъективную, психологическую, неисчерпаемую, беспредельную по существу своему, как сама жизнь», когда каждый дает объяснение великих писателей «в своем духе, в своем свете». Первые две названные автором категории критики можно отнести, скорее всего, в разряд литературоведения, третью (субъективную) в разряд критики.

Этот и другие варианты деления свидетельствуют о том, что литературоведение и критика тесно связаны между собой, дополняют одна другую. Литературоведение, как и литературная критика, также занимается разбором и оценкой художественных произведений. Сегодня значение и притягательная сила литературы определяется тем, что «вся наша деятельность пронизана актами интерпретации: мы живем посредством истолкования, привнесения смысла в действительность», и в этом плане литературоведение и критика выполняют общие задачи.

Объединяет литературоведение и критику необходимость обращения к конкретным текстам, анализ их; ориентировка на читателя. Литературоведы, как и критики, – «живые люди, члены общества, участники исторической жизни своих народов», следовательно, они не могут не выражать в научных трудах собственных взглядов, идейных и эстетических пристрастий. Критики, как и литературоведы, не могут не учитывать исторический и культурный контекст, своеобразие авторского мировидения, не следовать отдельным принципам и приемам анализа текста. В их задачу входит также рассмотрение литературного процесса современности, формирование теоретической программы развития литературы.