Моделирование динамики равновесных валютных курсов

В итоге получается новое равновесие, характеризующееся повышением внутреннего выпуска и изменением сальдо счета торгового баланса в сторону дефицита (вызванное уменьшением реального курса), скомпенсированное, однако, увеличением чистых притоков капитала внутрь страны. Этот вариант стимулирования соответствует малоинфляционной политике стран с положительным темпом роста экономики. Данный процесс был характерен для развития российской экономики на протяжении периода 1999-2008 гг., если учесть, что при сохранении положительного сальдо торговый баланс испытывал гнет постоянного удорожания реального курса рубля. Прирост индекса реального эффективного курса российской валюты и индекса реального валютного курса рубля к доллару США достиг особо серьезных значений за последние годы. Например, прирост индекса реального курса рубля к доллару США (в % к предыдущему периоду) составил: 13,6% в 2003 г., 15,1% в 2004 г., 10,8% в 2005 г., 10,7% в 2006 г., 12,8% в 2007 г., 13,3% в 2008 г. Рост индексов мог быть еще более значительным, если бы не проводимые в тот же период Центральным банком России валютные интервенции, приведшие к росту золотовалютных резервов, достигнувших пика в конце июля 2008 г. и выведших страну на третье место в мире по этому ключевому показателю.

Реальный курс

Q Q’ EB

EB’

e

e’

P Q

AD

AD’

AS

P

Рис. 4 - Снижение реального валютного курса в долгосрочной перспективе

Разработанный инструмен­тарий анализа общего экономического равновесия и соответствующего ему реального валютного курса позволил выделить еще одну стадию развития макроэкономической ситуации России (рис. 5). Следует отметить, что на протяжении периода 1995-1998 гг. в стране проводилась более жесткая по сравнению с предыдущим периодом денежно-кредитная политика, приведшая к снижению значительной инфляции наряду с сокращением совокупного производства. ИПЦ составил в 1994 г. – 315,1, в 1995 г. – 231,3, в 1996 г. – 121,8, в 1997 г. – 111,0. Реальный объем произведенного ВВП в среднегодовых ценах 1995 года (в трлн. рублей) составлял в 1995 г. – 1428,5, в 1996 г. – 1377, в 1997 г. – 1396, в 1998 г. – 1321,4.

Наряду с этим на фоне роста внешнеторгового оборота и частичной компенсации за счет этого совокупного внутреннего спроса происходило снижение сальдо счета внешнеторгового баланса (в млн. долларов США): 1995 г. - 33160, 1997 г. – 33059, 1998 г. – 28460. Соответственно экспорт и импорт составляли (в млн. долларов США): в 1995 г. – 79869 и 46709, в 1997 г. – 86627 и 53568, в 1998 г. – 72538 и 44078. Немаловажно, что на протяжении данного периода также происходило постоянное удорожание реального курса рубля. Расхождение между ППС рубля и его биржевым курсом к доллару США на конец года существенно сократилось и составляло соответственно в 1993 г. 231 и 932, в 1994 г. 922 и 2204, в 1996 г. 2508 и 4554, в 1997 г. 3611 и 5124 рублей за доллар.

Однако необходимо отметить, что представленная на рис. 5 ситуация характеризуется системным несоответствием динамики макроэкономических показателей, выводящими всю систему из состояния общего экономического равновесия. В условиях значительной инфляции и сокращения совокупного производства было целесообразно выведение реального курса до уровня e(цель), а фактическое удорожание реального курса рубля до е/ с потерей конкурентных преимуществ в международной торговле было неприемлемо. Таким образом, страна к середине 1998 г. не выдержала переоценку собственной национальной валюты. На этом фоне значительно увеличившийся отток капитала усугубил ситуацию.

Реальный курс Q EB

e(цель) Q’ EB/

е

е/

AD

AD’

AS

P AS’

Рис. 5 - Повышение реального валютного курса в долгосрочной перспективе, выводящее макроэкономическую систему из состояния общего равновесия

В то же время динамика макроэкономического развития России в последующий промежуток 1998-1999 годов и в переходный период первой половины 90-х годов прошлого столетия протекала по иному сценарию. Странам, испытывающим значительную инфляцию наряду с сокращением совокупного производства, к которым относилась и Россия, характерна несколько иная системная взаимосвязь реального курса рубля и динамики цен (рис.6):

Реальный курс Q EB’

e’ Q’ EB

AD

AD’

AS

P AS’

Рис. 6 - Равновесное повышение реального валютного курса в долгосрочной перспективе

Пристрастие к методам стимулирования экономики, связанным с увеличением темпа инфляции, ухудшение общей экономической ситуации и инвестиционного климата в средне- и долгосрочной перспективе привело к недооценке номинального валютного курса (рост курса с 6,1 до 24,6 рублей за доллар США в 1998-1999 гг.) и, как следствие, увеличению реального курса в несколько раз и улучшению конкурентных преимуществ во внешнеторговой сфере. Это привело к профициту внешнего баланса и частичной компенсации за счет этого снизившегося совокупного внутреннего спроса. Данный вариант развития макроэкономической ситуации роднит кризисы 1997-1999 гг. ряда стран Юго-Восточной Азии. Надо отметить, что и девальвация сентября 2008- февраля 2009 гг. с резким скачком реального валютного курса имеет схожий механизм.

Данный инструмен­тарий анализа динамики общего экономического равновесия позволил выделить еще ряд вариантов развития ситуации, собственно в современных условиях не характерных для макроэкономики России. В конце 2000-х гг., мировая экономика и мировая валютная система столкнулась с финансо­вым кризисом, имеющем в том числе и валютный генезис и значительно повлиявшем на ее развитие. Причем если источниками кризисных процессов стали промышленно развитые страны и, прежде всего США, то эпицен­тры все равно сместились в страны с менее развитой экономикой – страны Юго-Восточной Азии, Бразилию, Россию, Украину и пр. Фактически данный кризис оказал воздействие на большинство мировых экономик, реальный объем произведенного ВВП России снизился в 2009 г. на 7,9%. При этом на протяжении всего периода 2000-х гг., ряд промышленно развитых стран столкнулся с дефляционными проблемами.

В дефляционных условиях даже при сокращении совокупного производства возможно удорожание реального курса до е/ с потерей конкурентных преимуществ в международной торговле в рамках сохранения динамического макроэкономического равновесия. Это может привести к профициту внешнего баланса и частичной компенсации за счет этого снизившегося совокупного внутреннего спроса, так и к тенденции изменения статей торгового баланса в дефицитную сторону.

За ревальвационные процессы реального курса национальной валюты в этих условиях могут быть ответственны:

• макроэкономическая ситуация, когда «у соседа еще хуже», то есть динамическое состояние перемен­ных в зависимости,
• увеличившийся приток капитала,
• проводимая валютная и денежно-кредитная политика, направленная на удержание номинального валютного курса на определенных уровнях.

В работе проведено моделирование инфляции и рассмотрены вопросы системной согласованности целей и инструмен­тов валютной и денежно-кредитной политики.

Рассмотрена следующая система уравнений, где нижние индексы 1 и 2 соответствуют начальным и конечным величинам двухпериодной модели:

где I - показатель инфляции (индекс е в I показывает, что измеряется ожидаемая величина),

P- агрегатный макроэкономический показатель уровня цен,

M- показатель темпа роста денежной массы,

- единичный временной промежуток,

Y- совокупный реальный продукт.

Уравнения вида отражают уменьшение спроса микроагентов на деньги при увеличении ожидаемой ими инфляции и являются разновидностью уравнения Фишера, скорректированного на ожидаемую инфляцию. Функция является монотонно убывающей агрегатной функцией инфляционных ожиданий агентов на микроуровне. Использование длительного промежутка времени позволяет обойти ограничения на равенство спроса и предложения на внутреннем денежном рынке, что в краткосрочном варианте может не наблюдаться.

После математических преобразований в условиях постоянства ожидаемой инфляции получено:

, (21)

где у - темп экономического роста.

Это позволило сделать вывод, что при прочих равных условиях страны с высоким уровнем роста экономики меньше подвержены инфляции, чем страны с более низким ростом. Причем этот эффект однонаправленно усилен новым членом 1/(1+у). Таким образом, высокие темпы роста экономики «абсорбируют» монетарную экспансию, причем этот эффект мультиплицирован.

Действительно, инфляция фундаментально имеет не только монетарную природу и это объясняет некоторые особенности монетарного обращения стран с высоким уровнем роста экономики, что прежде всего относится к странам дальневосточного региона и странам группы BRICS (Бразилия, Россия, Индия, КНР и ЮАР). Сравнение основных показателей национальной экономики в 2004-2009 гг. действительно подтверждает данный эффект: темпы роста номинальной денежной массы (М2) значительно превышают инфляционные показатели при существенных темпах роста реального объема ВВП.

Далее, пусть в двухпериодной модели при равновесных величинах инфляции и ожиданий в период 2 под воздействием неблагоприятной информации происходит изменение (увеличение) ожидаемых темпов инфляции, т.е. . Из условия невозрастания f (х) следует, что

.

Как следствие при прочих равных условиях (тот же рост денежной массы М) реальная инфляцияI* за промежуток 1-2 будет больше, чем равновесная величина I на начало промежутка в период 1, демонстрируя эффект бегства от денег. Это доказывает известный и важный факт: если все ожидают, что цены вырастут, то они действительно вырастут. Также видно, что одни только изменения инфляционных ожиданий в будущем периоде вызвали реальную инфляцию в текущем периоде.

Причем далее процесс, вышедший из равновесного состояния, может развиваться лавинообразно: увеличившиеся ожидания вызвали действительную инфляцию, которая в свою очередь вызовет увеличение новых ожиданий и т.д. Это показывает возросшую роль информации в сегодняшней жизни и то, что правительственные органы должны повсеместно увеличивать степень доверия к проводимым ими экономическим и политическим мероприятиям. Стоит заметить, что роль усилившихся инфляционных ожиданий может выпасть на долю ожиданий по девальвации национальной валюты. Аналогично можно сделать вывод, что в условиях стабильной инфляции, значительно превышающей рост экономики y, и сохраняющегося роста предложения денег М пакет мер, которым действительно доверяет население, может вызвать уменьшение ожиданий и, соответственно, сворачивание инфляционной спирали: .

Таким образом путем изменения одних только ожиданий возможно изменение реальной величины инфляции, причем эффект достаточно силен из-за противонаправленных изменений числителя и знаменателя в (21). Проведение грамотной политики стабилизации, укрепление доверия к национальной валюте, улучшение политической ситуации в стране – все это приводит к снижению ожидаемой величины инфляции и, соответственно, к снижению ее темпов. И обратно, при ухудшении политической обстановки, расстройстве денежной системы инфляция имеет тенденцию к самовозрастанию.

В рамках моделирования также показано, что из условия невозрастания функции f(х) увеличение темпа роста предложения денег или уменьшение темпа экономического роста вызовет рост инфляции по сравнению с величиной , одновременно увеличивая рост инфляционных ожиданий в конце периода. Это приведет также к дальнейшему раскручиванию инфляционной спирали. Таким образом, при выводе экономики из равновесия эффект шоков предложения денег или падения темпов роста реального совокупного продукта будет значительно однонаправлено усилен эффектом ожиданий в увеличении инфляции и может стать причиной наступления гиперинфляции. Обратное тоже верно: рестрикционная денежная политика усиливается эффектом ожиданий и приводит к скорейшей стабилизации. В итоге первоначальный всплеск инфляции в долгосрочном плане корректируется до нового равновесного уровня инфляции, определяемого новыми условиями темпов роста денежной массы или совокупного реального продукта.

Результаты моделирования с формальных позиций показали, что проблемы, связанные с инфляционными процессами и валютным регулированием, лежат в одной исследовательской и практической плоскости и что весь комплекс мер по возможному обузданию инфляции во-первых, тесно связан с регулированием валютного курса, во-вторых имеет одни с ним факторы воздействия.

Это позволило с новых позиций рассмотреть вопросы системной согласованности целей и инструмен­тов валютной и денежно-кредитной политики через призму перехода к режиму таргетирования инфляции в России. Здесь в первую очередь очень важным представляется нарушение условия перехода к режиму инфляционного таргетирования, выражающегося в фактической независимости от внешнеэкономической конъюнктуры внутренних цен, выдвинутых рядом исследователей.

При этом, как следует из (8), равновесный курс национальной валюты напрямую определяется фактическими экспортными ценами в качестве одного из основных факторов. Необходимо отметить, что в данном факторе решающая доля принадлежит ценам на минеральное сырье (нефть, нефтепродукты, газ), неуклонно увеличивавшаяся в последнее время и составившая, например, в 2006-2010 гг. порядка двух третей от общего объема экспорта. Наряду с ценами на энергоносители большой вклад в данный фактор вносят черные и цветные металлы, в частности железная руда, никель и алюминий.

Однако полный переход к инфляционному таргетированию на практике осуществляется лишь после фактического и однозначного отказа от прочих целей денежно-кредитной политики, что в частности требует смены режима жестко регулируемого валютного курса на режим свободно плавающего валютного курса. В условиях достаточно высокой зависимости от внешнеэкономической конъюнктуры расплатой за такой шаг однозначно должна стать не только высокая волатильность валютного курса рубля, но реальная вероятность потери рычагов управления внутреннего валютного рынка. В свете этого реальный переход к таргетированию инфляции Центральным банком и Минфином по крайней мере в заявленные сроки представляется достаточно нецелесообразным. Одним из необходимых условий реализации поставленных целей должны стать меры по реальной диверсификации экономики, вырывающие страну из порочного круга внешнеэкономической зависимости от конъюнктуры мирового сырьевого рынка. На данном продолжительном этапе развития экономики России органам денежно-кредитного регулирования необходимо оставаться в рамках промежуточного режима комбинирования неформально поставленных гибких целей по инфляции и де-факто управляемого плавания валютного курса рубля.

В работе предложена многостадийная процедура использования моделей на практике, которая заключается в следующем: